Плечи смуглеют гигантских песков. Это дюны.
В них умирает певучий звук шага, как струны.
В них умирает мечта о печали полудня.
Стены лесов вдалеке тишины непробудней.
В ветре сникающем бродят стада диких лосей.
Их поэтичны рога на песчаном откосе.
Небо слегка зеленеет так дружно вверху им.
Там, под копытами села в песке, что бушует.
Только песок, старики-рыбаки, небо, море.
Ночью их лодки чёрны саркофагами горя.
Ночью в тенях этих барж ты читаешь преданья,
рыцари как здесь прошли к завоеванью.
Неринги сердце в ночи тлеет пылью песчаной.
Душу возносят ея крылья дюн неустанно.
Душу мою, о Литва, к тебе ветры уносят.
Ты под крестом и огнём цепенеешь в вопросе.
Знои песков и дыханье холоднаго моря —
все в тебе, все! И Христос тебе ласково вторит.
Отображают Иисуса глаза всеблагия
Неринги косы песчаныя и золотыя.