Шёл я парком утренним. Мысли нездоровыя
Голову тиранили. Чувства были грубы.
Пихта распустила «ягоды» пунцовыя,
Пухлые и клейкия, как у женщин губы.
О, мои целители — не из ягод ягоды
В лиственницах шелковых, в пихтовой глуши!
Для своей Фантазии я построю пагоды,
Буду вам молиться я отзвуком души.
Мыза «Ивановка». 11 мая.
Лишь тот велик, кто верит в мощь свою,
В величии простив ошибки слабых.
До жабы есть ли дело соловью?
Что — злость людей, когда поэт — не раб их?
Я гению венок из роз совью
И закреплю надёжными узлами.
Его душой всю землю напою
И небеса затку его мечтами!
Мыза «Ивановка». Июль.
Альманах «Винтик». — Примечание автора
Под осень было. Крапал дождь;
Вершины тряс еловый ветер;
День засыпал — и чахл, и тощ;
В лесу я ночью Тайну встретил.
Она спала вблизи костра;
Я стал будить, её не видя…
Зачем припомнилась сестра
В гробу на чёрной панихиде?…
Я отошёл в ночную глубь,
Воспоминанием ужален.
Шептало сердце: — «Приголубь».
Но ум был строг и опечален.
Апрель.