1885 г.
Во время болезени
Звезды все гаснут; в испуге
Лик свой луна обледнила.
Все оттого, что утреет, —
Утро миры осенило.
Вот через серость квадратов
Стёкол проникли пунцово
Солнца лучи. И каёмки
Облака дрогнули; снова
Глаз мой смежается.
Тускло Пламя колеблется.
Тайно Ночи лицо исчезает,
Странное необычайно . . .
(«Посл. Изв.», Ревель.)
Край молодости
Прекрасны молодости тропки,
Холмы, поляны, горок сопки,
Лесное эхо! Этот рай —
Мечтам, что робки,
Златое лукоморье. Знай —
Родной мой край.
О, гривка с вереском, дубрава
И роща дальняя направо,
В лесу дорога, сенокос,
Заря, кроваво
Угасшая в ветвях берёз, —
Достойны слез…
И счастья полные заливы,
Долины, скалы и проливы…
Вдали морского ветерка
Нежны порывы…
В теченьи медленном река
Душе близка…
О, времена вы золотые!
Дни благостные, дни святые,
Кому угаснуть не дано! . .
Пусть будут злые
Там перемены, — все равно
Там все родно!
Весна
2.
Когда приносит март с собою вёдро,
И сыплет на снегу последнем блёстки,
Луга и лес меняют вид свой жосткий,
И люди оставляют дом свой бодро.
Ручьи бегут, обезольдясь. Как бёдра,
Лёд на море истрескан. Отголоски
Болот далёких слышатся. Отростки
Рождает солнце там, где тленье пёстро.
Светило дня вокруг оси быстреет.
Меняет небо блеск его престранный:
Все так блестит, сверкает, ярко греет.
Не чувствует никто зимы уставной
Затем, что все живёт, поёт, светлеет.
Корабль уже готов в свой путь исканный.
Весна
7.
Уже прошло весенних бурь раздолье,
Растаяли последний снег и лёд,
В низинах только лужицы налёт,
И подсыхают пастбище и поле.
Уж улей дверь раскрыл навстречу воле,
И все пригорки зеленеют. Вот
Хорошая погода настаёт.
Встречать весну — отраднее нет доли.
Вуаль тумана кутает леса,
И на полях земля уже рыхлеет.
Все почки набухают. Небеса
Светлей, и солнце ярче золотеет.
И стар, и млад бодреют. Голоса
Огня в крови: кровь снова пламенеет.