Очей незримые ирисы
Благоуханно-хороши.
Ах, нет утонченней актрисы
И артистичнее души!
Нередко, невзирая на ночь,
Засиживались впятером.
— Читайте, милый «Северяныч»,
И мы Вам с радостью прочтём, —
Твердила ласково и мягко
Она, прищурясь и куря.
И пенил душу я в честь Вакха,
Живя, сверкая и горя!
Красив, как римлянин, Гайдаров
Встаёт и всех лазорит он:
Нам <рядом> звоном бархатных ударов
Виолончелит баритон.
Ольга Владимировна сценки
Рассказывает про детей,
Как мальчик плакал из-за пенки,
Иль эпизод из жизни швей…
Подносит нам «видатель видов»,
Ироник с головы до ног,
Он, обаятельный Нелидов,
Колюче-лавровый венок.
Столичный житель, из Азовска
Какой-нибудь провинциал,
Пред кем блеснула пани Гзовска,
Искусство высшее познал.
<Так> С ней, несмотря на <мрак> тьму и на ночь,
Нам было <славно> ярко и светло.
И был целован «Северяныч»,
<Изыскной полькою> Как матерью дитя, в чело…
Toila. 17.I.1923
В острые скобки здесь и далее заключены первоначальные варианты текстов.