1.
В глазах моих окон жестокия осени боли,
а в глаз моих окнах — жуть, чёрная жуть.
Последний я раз умоляю тебя, — все боле и боле:
«Возьми, унеси свою радость, которой был пьяным мой путь».
Луна из-за крыши оранжевой кажет мне ноготь
руки, что Кому-то Извечному принадлежит.
Зачем мы друг друга обманываем во многом?
Зачем предаём и смеёмся? Скажи мне, скажи?
В небе проволока телефонная мередианом,
деревья лохматыя, зыбкия спят на земле.
Уйди! Белых рам моей ночи не надо в обмане.
Круг горечи пусть замыкает меня веселей!
2.
За стеною рояль мечтает:
безпокойно волнует Григ.
Я в шахматах душ проиграю:
королева, ты в чаще пик.
За окном позабывшийся вечер
лоб свой золотом обрядил.
Мне дышать уже больше нечем…
мысли в дрожи и мозг без сил.
А на небе багряные шрамы.
В ночь вбивается гвоздь-звезда.
Кто-то жуткий порвать упрямо
ленту душ наших не опоздал.
3.
Ты пришла и ушла обратно:
перейдён тобой Рубикон!
За все радости мукой плата —
ея путь пером очерчен.
Сел за окна октябрь уныло.
Серо-мокра его спина.
Образ твой взят из сердца силой.
Нож из сердца осени — на!
На рябинах огни потухли,
звал путь меня вверх, в туман.
Ты назад не вернёшься. В рухлядь
чувств колье превратил обман…