Эльгрина смотрит на закат;
В закате — пренье абрикоса,
У ног ее — надречный скат,—
Головокружно у откоса.
А солнце, улыбаясь косо,
Закатывается за лес.
Эльгрина распускает косы
И тихо шепчет: «День исчез»…
А день угасший был так злат!
Мужали крылья альбатроса!
И бился на море фрегат,
Как бьется сердце у матроса.
Казалось, не было вопроса
Ни у земли, ни у небес.
Эльгрина курит пахитосу,
И вот дымок ее исчез…
Ее глаза — сплошной агат;
Ее душа летит в льяносы;
В устах ее созрел гранат;
Наги плеча, и ноги босы;
На наготе сверкают росы,
Мечта — орлу наперерез;
Эльгрина жадно пьет кокосы,
И вот их млечный сок исчез…
Вокруг кружатся златоосы.
В природе — колыханье месс.
Она пускает в ход колёса,—
И вот велосипед исчез…
1917. Февраль.
Харьков.
Пахитоса — исп. раjitоs (мн. соломка), тонкая папироса из табака, завернутого в кукурузный лист.