Коростеля владимирских полей
Жизнь обрядила пышностью павлиньей…
Но помнит: нет родней грустянки синей
И севере нет ничего милей…
Он в юношеской песенке своей,
Подёрнутой в легчайший лунный иней,
Очаровательнее был, чем ныне
В разгульно-гулкой радуге огней.
Он тот поэт, который тусклым людям
Лученье дал, сказав «Как солнце, будем!»
И рифм душистых бросил вороха.
Кто всю страну стихийными стихами
Поверг к стопам в незримом глазу храме,
Воздвигнутом в часть Русского Стиха!
1934. Март, 3.
Кишинёв.
Впервые в журнале «Золотой Петушок».